И где бы я ни была, что  бы не делала, всегда будет снег. Огромные, пушистые снежинки  будут укрывать землю белым ковром.   Снег всегда будет  уничтожать любой след, который на нем останется. А воздух настолько холодный, что больно дышать. А где-то наверху, будут теплые ветра,  в том мире никогда не будет зимы.

Ее состояние напоминало натянутую струну. Казалось, что еще немного, и она выдаст свое напряжение вместе с планом. Стоило остаться наедине, из рук сыпалось все.  Шэрон с самого утра решила разобраться с собой. Надо разобраться с собой  сейчас: или уйти или остаться. Этот реальный мир ей чужд, а в конном,  что делать теперь?  Девочка  ненавидела свой страх всей душой. Только от стыда и ненависти толку ноль. Он не исчезал. Вместе с ним как верная спутница стояла вина. Она смотрела своими впалыми глазами. Тянула худые со скукоженой и морщинистой кожей руки.
Как только Шер думала, что все удалость забыть, вина выходила из-за угла, приводя с собой тоску. Если бы в то время она, когда села на лошадь после паления, выключила панику, сделала над собой усилие и выполнила наставления тренера. До одури стыдно и перед  тем человеком  и перед лошадью за панику. А ничего ведь страшного не случилось: лошадь всего-то кустика шарахнулась  и девчонка просто чуть съехала. Если бы она крепче держалась ногами.  А вместе со страхом появилась и проблема: Шер не понимала лошадей. Что значат взгляды? Что значат  движения?  Казалось, что лошадь вот-вот перейдет в атаку. Может, в   глубинах души,  девчонка хотела травмироваться, так чтобы никогда не подойти к лошади? Если бы можно было отстраниться  все и забыть…

Дорога до конного клуба тянулась невероятно долго. Автобус на каждой станции стоял какие-то минуты, а эти минут казались вечностью. Еще и  из-за ремонта дорог, нужно было ехать в объезд. Девочка допускала мысль: а если это обстоятельства складываются так, чтобы она не вернулась? Может Шэрон слишком мало приложила сил, чтобы найти место в реальном мире? Несколько раз за весть путь Шэрон собиралась выйти из автобуса и отступить, но стоило подняться, стоило приблизиться к двери, появилось  сожаление. Отступит-будет сожалеть еще больше. Тропинка к конному клубу  была испещрена следами лошадей.    Она выискивала лошадей взглядом среди местных пейзажей.

Горы покрытые лесом  подпирали небеса, затянутые серыми тучами. Здесь совершенно не слышно удушающего запаха машин. Здесь царила тишина, которая не способная воцариться в городе,  даже когда тот  спит. Шер  подошла к кирпичному забору, посмотрела на  открытые ворота, и смело сделал шаг.  Девочка  рассматривала территорию конюшни спокойно и не спеша.   Попозже, когда все решится, она рассмотрит каждый уголок этой территории. Шер поздоровалась с конюхом,  сновавшим  туда-сюда, выполняя свою работу.
–  Здравствуйте, а можно на лошадей глянуть?
–  Да гляди, –  усмехнулся человек.

Всадники, выходившие из конюшни,  не придали присутствию Шер внимания. Им хотелось отдохнуть после сложной и напряженной тренировки. И услышав пару слов, девочка почувствовал зависть. Она тоже хотела бы больше бывать с лошадьми. Ездить, доверять, возможно,  обсуждать с кем-то свои успехи.
Шэрон заходила  в конюшню медленно, как в Храм.  Какое же это красивое место! Если сравнить со старой,  та была в несколько раз меньше. Девочка  смотрела на лошадей.  Она надеялась на чудо, проходя вдоль денников. Шер  совершенно забыла о намеренье угостить лошадей морковкой, наушники повисли на шее, а телефон торчал из кармана грозясь выпасть. С лошадьми так спокойно! Как будто проблемы оставались там за территорией.

Черная кобыла бросилась ей в глаза  не сразу. Несколько раз, Шэрон прошла мимо денников.
Шэрон остановилась, не веря  своим глазам, это похоже на наваждение!
« Невероятно!  Ты жив»
Пакет  выпал из рук Шер.
– Павсаний!– воскликнула она, и легкое эхо покатилось по конюшне.  Шэрон ощутила столько эмоций.  От радости и одновременной безысходности, руки дрожали. Шэрон бросилась к деннику.  Страх исчез. Ведь мысли о том, чтобы бояться не было. Она совершенно не обратила  внимания на табличку «Улджи».
Все внимание занимала возможность  извиниться и объяснить все. Она распахнула дверь и влетела в денник. Девочка  не заметила что перед ней кобыла.
– Павел, я думала, ты мертв! Прости, что все так вышло! –  торопливо  говорила Шэрон. Она обняла лошадь за шею так смело, будто никогда не боялась их.
Теперь Шэр точно не бросит лошадь, которая для нее дороже всего, - я не хотела, чтобы вышло все так! Я надо было послушаться тебя! Безымянная была бы жива!
Как же долго эти слова было некому сказать. Она перебирала гриву лошади, вдыхала ее запах.  Теперь появилась уверенность, что все вернется на круги своя! И боль принесенная пьяным водителем исчезнет.
Шэрон  не хотела отпускать Улджи, как будто отпустит – и вся сказка разлетится на тысячи кусочков!