Закончив завтракать, я вновь уткнулся носом в прохладно окно. Земля была окутана белоснежной пеленой, а с неба сыпались огромные снежные хлопья. Как же я любил это время года. Можно вдоволь порезвиться в сугробах, которые то и дело норовят поглотить тебя целиком, не нужно искать хотя бы уголочек тени, чтобы спастись от палящего солнца. Морозный воздух так приятно щекочет нос, а снежинки, что покрывают твою спину - приятно охлаждаю разгоряченное после пробежки тело. Я знал, да, я знал, что сейчас подойдет кто-то из конюхов и поведет меня в сторону левады, где я понесусь от них прочь отдавая козлов и посыпая снегом из-под копыт. Но этого хватит мне минут на десять. А потом придется слоняться по огромному пространству и пытаться найти общения хоть с кем то. Зачастую в леваду меня выводят одного, потому что другие жеребцы ведут себя агрессивно, а с кобылами и меренами меня просто не выпускают по непонятной мне причине. Но, на самом деле, мне не столь важно общество других копытных, как общество человека. Я очень давно не видел Аню, а она мне понравилась сразу - ласковая и добрая. Она часто со мной разговаривала, причем порой мне казалось, что она действительно понимала, что я ей отвечал. Я надеялся, что она всегда будет ко мне приходить и вот так вот часами разговаривать со мной, но в один прекрасный момент она просто пропала, резко. Первые пару месяцев я действительно ее ждал, но потом понял, что это бессмысленно. Я надеялся на то, что ко мне придет другой человек, но и этого не произошло. Теперь я жду только конюхов, эти ребята меня точно никогда не бросят - и накормят, и погулять выведут. Даже денник мой почистят. Видимо, единственные, кому можно доверять - это конюха.
Позади послышались чьи-то шаги и прежде, чем ринуться в сторону двери, я все же решил сначала поинтересоваться - вдруг все-таки не ко мне. Но тут увиденное меня немного поразило. Мужчина, прилично одетый, стоит возле моего денника. Точно не конюх - от него не пахнет ни другими лошадьми, ни навозом, и даже сеном не несет. Переступив с ноги на ногу, я все же развернул свою тушку более приятной частью своего тела к человеку и стал вопросительно наблюдать за его действиями. Вдруг, сейчас посмотрит и пойдет дальше восвояси. Но нет, вместо того, чтобы пойти дальше по своим делам, он открыл денник и прошел внутрь. Даже руку мне протянул. С некой осторожностью я протянул к нему морду, вдыхая новый для себя запах. Человек? Ко мне? Нет. такого не может быть. Это всего-лишь сон. И чтобы в этом убедиться. я не придумал ничего умнее, как цапнуть за протянутую мне руку. Реакция мужчины оказалась более чем естественной и от неожиданности я аж сам подскочил на всех четырех нагах, прижимая свою драгоценную пятую точку в угол.
- Мамочки! И в правду настоящий!
Пока мое сердце усиленно пыталось вырваться из грудной клетки, мозг все-таки начал подавать какие-то зачатки своей работы. И тут меня осенило: человек, зашел ко мне в денник, поздоровался, а я? А как я его встретил?
- Нетнетнетнетнет. Не уходи. Я больше так не буду. Честночетсно. Только останься.
Я загоготал на пол конюшни, вновь двигаясь в сторону человека. Конечно. выглядело это не шибко то грациозно и красиво, потому что по пути я умудрился дважды споткнуться о собственные ноги, но до мужчины я все же успел добраться прежде, чем он покинул мои хоромы. Сейчас я так боялся, что единственный человек. который решил навестить меня за столь долгий срок, может уйти, что схватил его за ворот рубашки зубами, затягивая в глубь своего денника. Сейчас это было больше похоже на что-то из серии "Моя прееелесть". Убедившись, что человек находится на приличном от выхода расстоянии, я отпустил его несчастный кусок ткани и принялся прохаживаться губами по его телу.
- Где болит? Давай поцелую, тут же заживет. Тут болит? А тут? А вкусняшки есть? А если найду?
В общем сейчас меня невозможно было остановить никоим образом. Мне кажется, если он сейчас попытается уйти, то я запихну его в рептух и буду наслаждаться этим зелищем каждый раз перед сном, а утром мы будем выходить с ним на прогулку. Вместе, в леваду. Вот жизнь то начнется... Так, кажется, что мои мысли полетели совершенно в другую сторону.