Очередной день, полный незыблемой тоски и одиночества. Стоило мне только открыть глаза, как шкура дернулась от подступившей прохлады. Тихо выдохнув я поднялась на ноги, встряхиваясь от опилок, что прилипли к шкуре. Частная конюшня постоянно пополнялась, так что я уже не удивлялась новым мордам, что мелькали в пустых ранее проемах денников. Мне не хотелось смотреть на них. Не хотелось смотреть на то, как к ним приходят их люди, как выводят на улицу, как покупают утепленные попоны, ведь уже наступил сентябрь и ночи становились такими холодными, что конюха включали отопление, пусть и на минимум. Мне вообще ничего не хотелось. Я задалась вопросом сколько уже не видела своего хозяина. Даже при перелете из жаркой Италии его не было рядом, все делали какие-то незнакомые мне люди. Он не приходил ко мне порядка четырех месяцев и видимо вообще не собирался возвращаться. Порой я особенно сильно алела о том, что животные не способны говорить. Я бы многое хотела сказать ему. Почему он не продаст меня, почему не усыпит, не отправит к мяснику? Ведь даже в таком случае я могла бы принести больше пользы. Вся моя жизнь складывалась вот так вкривь и вкось, хотя что плохого я сделала? Каждого человека я встречала с радостью, с каждым готова была работать, каждому пойти на встречу. Никому и никогда не отказывала, терпела перетянутые подпруги, затянутые ремни на уздечке и низко положенное на спину седло. Даже к своему хозяину я тянулась всем своим существом, но в ответ получала лишь пренебрежение. Я видела, как самых злобных и агрессивных лошадей целуют в нос, пытаясь подружиться с ними, как ухаживают за стариками. И глядя на все это я лишь пыталась понять - что же я сделала неправильно? В чем я была виновата?
Осторожно переступив ногами по слою соломы я подошла к окну, которое было чуть приоткрыто. Ветер до нес до меня запах увядающей травы, мокрого леса и дыма от костров, что люди жгли в полях. Погода сегодня как нельзя кстати соответствовала моему настроению. Небо заволокло сизыми тучами, так что даже блеклых солнечных лучей не было видно. На улицы было сыро и прохладно и пронизывающий ветер трепал куртки конюхов, что вносили в амбар тюки сена. Я отвернула голову, чтобы не смотреть туда больше. Еда в кормушке лежала с самого утра, но мне совершенно не хотелось овса. Мне хотелось зарыться куда-нибудь в дальний угол, чтобы никто меня не трогал. Я видела, как с жалостью смотрят на меня конюха или мелькающие частники, видя табличку владельца на двери. Как они шепчутся, иногда тыкая в меня пальцем. Пару раз я даже слышала в свой адрес "корова" и от того мне становилось вдвойне тошно. Разве я выбирала, какой мне родиться? Я не могла выбрать свою породу или масть, своих родителей или своих хозяев. Даже когда я появилась на выводке жюри улыбалось, глядя на мои движения. Как будто меня не брали в расчет, как будто я была просто клоуном в их цирке. Но это не озлобило меня, хотя я всячески пыталась вызвать в себе эту злобу. Наверное, я просто не умела таить в своей душе ненависть. Только боль и обиду. Не найдя себе занятия, ведь не было у меня в деннике даже солонца или какой-либо захудалой игрушки, я снова улеглась на опилки, положив голову на вытянутые ноги. Я раньше слышала, что животные могут умирать от тоски. Конечно, там наверное имелось ввиду от тоски по погибшему хозяину, но а если взять к примеру просто тоску? То чувство, что разъедает тебя изнутри, что заставляет сердце биться медленнее, будто бы оно вот вот заглохнет? Если бы можно было просто закрыть глаза и не проснуться на следующее утро. Наверное, мой хозяин был бы счастлив. Наверное, он пытался продать меня, но не мог - кому нужна такая лошадь, как я? Да у меня были победы, были награды, но людям мало только этого. Им нужны породистые лошади, а если и не породистые, то статные и красивые. Я не были ни той, ни другой. Я только проедала деньги Джоэла, хотя поговаривали, что он достаточно богат. Я закрыла глаза, потому что смотреть в одну точку между досками денника мне попросту надоело. Здесь я знала каждый угол и понимала, что ничего нового волшебным образом не появится.
Услышав шаги в коридоре, спустя какое-то время, я даже не отреагировала на них. Я привыкла, что люди заглядывали сюда, увидев красивое имя или яркие розетки, но взгляд их никогда не задерживался и они мирно шли дальше. Мне не хотелось смотреть на очередную жалостливую улыбку или едкую усмешку. Я просто хотела, чтобы они оставили меня в покое. Но в этот раз я услышала легкое причмокивание губами, а затем скрежет шпингалета на двери. Сначала в сторону девушки дернулись мои уши, а затем уже и глаза распахнулись. Я оглядывала ее, не понимая, кто она такая и зачем пришла. На конюха она не была похожа, на простого гостя тоже, ведь была одета в костюм для тренировок. Я еще какое-то время смотрела, прежде чем встать и замереть на месте. Хорошо, что подстилкой здесь служила солома, иначе я по привычке встряхнулась бы и испортила замечательный костюм. Мои голубые глаза изучали незнакомку, прежде чем я осмелилась сделать шаг вперед. От ее ласкового голоса я фыркнула, раздувая ноздри и вбирая в себя ее запах. На вид девушка показалась мне доброй, да и смотрела на меня не с укором или жалостью, а с какой-то симпатией. Давно я не видела такого взгляда у людей.
- Эделин.
Тихо вторила я ее голосу, повторяя имя. Мне хотелось запомнить его. Может быть хотя бы она будет ко мне заглядывать? Хоть время от времени? Рука девушки скользнула к карману, после чего она достала оттуда зеленое яблоко и протянула  мне на раскрытой ладони. Я приблизила морду - осторожно, с опаской, прежде чем лизнуть его, а потом и вовсе подхватить зубами. Я хрустела фруктом осторожно, чтобы не капать слюнями и не забрызгать ими девушку. Меня давно никто ничем не угощал и сейчас я будто бы впервые открывала для себя вкус сочного плода. Я думала, что девушка сразу уйдет, угостив меня, но она оставалась на месте. Неужели Джоэл все-таки продал меня? Но девушка не была похожа на нового владельца - я чувствовала в ней какую-то неуверенность. Нет не в своих силах, а в чем-то ином,  в чем я пока не могла разобраться. Девушка сделала еще один шаг навстречу ко мне и я прянула ушами в ее сторону. Я не была против, мне даже хотелось, чтобы кто-то проявил немного ласки. Когда ладонь девушки легла на мою шею я вздрогнула от давно забытого, приятного ощущения. Чуть повернувшись в ее сторону я едва коснулась краешком носа ее руки, после чего сразу убрала морду. Не все люди любили прикосновения. Я внимательно смотрела в ее лицо, наблюдая, не оттолкнут ли ее голубые глаза? Люди почему-то называли их "сорочьими" и часто считали дефектом внешности. Услышав слова девушки про работу я фыркнула, поведя ушами. Она серьезно? Она выведет меня из денника? Но почему? Видимо, меня действительно продали, ведь вряд ли Джоэл позволил бы кому-то на мне ездить. Но нет, меня ведь не перевели из частной конюшни. Я решительно ничего не понимала, но решила не отказываться от редкой возможности прогуляться, потому осторожно повела ушами, переступив с ноги на ногу. Девушка же сняла с крючка на деннике недоуздок. Но одевать почему-то не стала, а лишь протянула яблоко. Я так боялась, что она передумает меня выводить, что махом проглотила его, почти не жуя и сама попыталась сунуть морду в недоуздок.

Наконец приключения и работа немного поутихли. Если честно, эта неделя вышла довольно странной. Самым удивительным же было то, что за всю эту неделю Эделин все-таки даже попала в свою квартиру, чтобы взять какие-то вещи и получить у консьержки потерянные перед светским мероприятием ключи, которые упали еще перед выходом из дома. Впрочем, главное вовсе не это.
Сейчас Эда наконец ехала в Академию, и этой поездки она ждала очень давно. Конечно, в свое время она успела позвонить коноводу Флаин Скай и сообщить, что не сможет вовремя приехать, чтобы та смогла вывести кобылу поработать в бочку, да и погулять в леваде. Но этого ей все равно не было достаточно: зная дрянной характер Джо, да и его пьяные выходки, девушка все равно переживала за пегую девочку, которой и так уже досталось от своего хозяина. К счастью, с помощью мобильного банка она вовремя перевела деньги за аренду, и могла практически не беспокоиться за сохранность лошади. Но увидеть ее хотелось слишком сильно, и поэтому Олдридж чересчур внимательно следила за дорогой во время поездки, иногда молчаливо переводя взгляд на водителя. Том же как всегда спокойно улыбался, даже изредка что-то говорил, но на этот раз ответом ему была тишина. Нет, на этот раз она даже не вредничала, а просто была занята своими мыслями.
Если говорить честно, Эдли вовсе не любила людей. Они часто слишком много говорили, чрезмерно настойчиво требовали внимания, да и просто их ужимки и лицемерие было слишком надоедливо. Девушка же любила проводить время одна, наедине со своими мыслями. Или же с лошадьми, которые в ее душе занимали куда большее место, чем весь людской род. И насколько бы весело не проводила англичанка всю прошедшую неделю, это не могло сравниться с пребыванием на конюшне, прогулкой в ближайшие поля, где остаются только она, Флай и ветер. Поэтому сейчас ее светлую головушку занимали вовсе не разговоры мужчины, а мысли о пегой кобыле, которая что-то делала одна целую неделю. Может, она и вовсе обиделась, и не захочет разговаривать с нашей девицей? Олдридж очень хотелось надеяться, что это не так, ведь Скай отличалась самым чудесным характером, который она только видела среди лошадей.
Стоило только майбаху припарковаться перед главным зданием Авалона, как Эдли уже была готова выскочить из машины и рвануть в берейторскую, где лежали ее вещи. Однако она все-таки чуть помедлила, дожидаясь, пока Томас выйдет и откроет ей дверь, а после, быстро сообщив, что отправится сегодня гулять куда-нибудь подальше от конюшни, сразу же помчалась переодеваться, не дожидаясь никакого ответа. Да, нормальных отношений с ней никогда не удастся построить.
Быстро переодевшись и накинув легкую ветровку, чтобы не замерзнуть, если вдруг поднимется ветер или солнце уйдет за тучи, светловолосая, взяв пакет с яблоками, за которыми в обязательном порядке потребовала заехать по дороге, быстрым шагом побрела в сторону частной конюшне, не замечая даже каких-то людей, что здоровались с ней на пути. Вообще, это действительно было удивительной вещью — при мыслях о лошадях девушка полностью абстрагировалась от остального мира, от всех этих знакомых и незнакомых ей людей, что ее окружают. Кому-то блекло улыбнувшись, она проследовала дальше, тихо открыла дверь частной конюшни и направилась к уже знакомому деннику, на котором красовалась табличка с нужным именем. Перед тем, как заходить, англичанка посмотрела внутрь, чтобы посмотреть, что же делает девочка. Флай же мирно стояла в дальнем углу денника, глаза ее были прикрыты — видимо, еще отдыхала, время ведь еще раннее. Тихо выдохнув, девушка решила все-таки дать о себе знать, пусть и не хотелось так ее будить.
— Здравствуй, красавица, — тихо поздоровалась Эделин, плавно открывая щеколду денника. — как ты тут?
Медленно открыв дверь, Эда повесила пакетик с яблоками на крючок и, взяв парочку розовых фруктов в руку, плавно вошла внутрь, чтобы не пугать только что проснувшуюся кобылу. Внутри девушки смешивались два чувства, вовсе неподходящих друг другу — радость и стыд за то, что она пропала на какое-то время, даже ничего не сказав. Но вновь увидеть милую пегую Флай, которая за время их работы стала еще более красивой, подтянутой и аккуратной, было куда большим счастьем. Да и предвкушение того, что вскоре они вместе выйдут прочь отсюда, и кобыла наконец сможет хорошо размяться, побегать на свежем воздухе и ощутить такой славный приход весны, затмевала все остальные мысли. Поэтому Эдли аккуратно подошла ближе, и на лице ее начала появляться улыбка. Нет, действительно, для нее нет ничего ближе и радостнее, чем сама Летучая, пусть и принадлежит она совсем другому человеку. Хотя, может когда-нибудь это тоже изменится. Подойдя еще ближе к лошади, девушка аккуратно провела рукой по ее шее, чуть похлопав ее. В свободной же руке продолжали покоиться яблоки, дожидаясь своего момента, которому пора было настать.
— Прости, милая, что я пропала так надолго, — слегка печально улыбнулась светловолосая, протягивая кобыле яблоко. — я очень хотела приехать, но были странные обстоятельства. Если хочешь, потом расскажу.
Когда еще можно было увидеть извиняющуюся Эделин? Но все-таки Скай была слишком доброй и очаровательной кобылой, которая никогда даже не смела кого-то упрекнуть, и поэтому чувство вины по отношению к ней было слишком сильно. Светловолосая прекрасно знала, как хозяин пегой с ней обращается, и всеми силами пыталась показать ей, что бывают и другие люди, которым не все равно, а в итоге сама куда-то делась, пусть и на неделю. И сейчас она лишь улыбнулась от неожиданной радости самой кобылы, словно та и не слишком обижалась, и протянула ей второе яблоко, чтобы та смогла насладиться сочными фруктами. В это время девушка смогла мельком осмотреть ее, проверить, нет ли каких-то ран или припухлостей. Но, кажется, Флай была хороша как всегда, и это не могло не радовать. Чуть помедлив, Олдридж все-таки не смогла сдержаться и добродушно обняла лошадь за шею, понимая, что за чудо ей досталось. Но все-таки вскоре пришлось вновь встать ровно, ведь не дело стоять в деннике, нужно идти гулять, пока нет дождя.
— Ну что, прогуляемся с тобой? — ласково почесав пегий ганаш, спросила англичанка. — На улице такая хорошая погода.
Да, погода действительно была сегодня прекрасной. Тучи все-таки разошлись, и весеннее солнце смогло прогреть воздух едва ли не до +15. Ливней уже давно не было, и можно было смело отправиться куда дальше, чем плацы и манежи, ведь земля наконец высохла. Да и в полях начала проглядываться свежая зеленая трава, а на деревьях появились первые листья. В общем, природа благоволила нашим девочкам, поэтому Эделин аккуратно высунулась обратно в проход, чтобы взять кожаный недоуздок с именной табличкой кобылы и еще одно яблоко, и вернулась обратно. Сегодня она не собиралась слишком сильно перегружать Флаин тренировками, ведь они и так до этого славно работали, а сейчас пегая работала только в бочке. Да и хотелось сделать ей что-то приятное, посему девушка решила, что лучше отправиться на долгую и чудесную прогулку в весенний лес, чего они еще ни разу не делали за этот год. Так что, аккуратно надев на лошадь недоуздок, стараясь не затрагивать уши, она, еще раз улыбнувшись и выдав яблоко, открыла пошире дверь денника и повела пегую прочь из денника, чтобы почистить и поседлать перед приключением.